…Полковник очень любил здоровый борщ с рыбою. Для нас, привыкших к легким кушаньям французской кухни, здоровый борщ покажется мифом, как
Гостомысл, или голова медузы древних; многие не поверят существованию здорового борща; но и теперь еще есть старики, которые помнят это
кушанье, бывшее лакомством, утехою отчаянных гуляк-гастрономов, хваставших своею железною натурой. Этот борщ начал приготовлять Гадюка для полдника, тут же, в спальне полковника.
Он взял живого коропа (карпа) и без помощи ножа, собственными ногтями
очистил его и снял шелуху, к неописанному удовольствию полковника, который, глядя на эту операцию, несколько раз повторял: "Славно, Гадюка!
Как волк управляется! Добрые ногти! Так его! По-походному..."
Очистив коропа, Гадюка положил его в медную нелуженную кастрюлю, влил туда бутылку
крепкого уксуса, прибавил горсть крупного перцу, соли, несколько луковиц и
накрыл кастрюлю плотно крышкою, потом принес канфорку, изделие хитрого немца Герцика, зажег спирт и поставил на него кастрюлю. Пока это снадобье
шипело, кипело и варилось на столе перед глазами полковника, Гадюка стал молча у двери.
- Чудесный будет борщ! - сказал полковник, обоняя по временам пар,
вылетавший тонкою струйкой из-под крышки.
- Лучшего сварить не сумеем.
- И не нужно!.. Довольно ли там соли?
А что борщ?
- Готов.
- Фу! Какая штука! Во рту огнем палит, - говорил полковник, пробуя ложкой из кастрюли борщ, - казацкая пища. В горле будто веником метет;
здоровый борщ!.. Я думаю, лошадь не съест этого борщу?
- Я думаю, лопнет.
- Именно лопнет! Один человек здоровеет от него, оттого он человек, всему начальник.
- И человек не всякий. Доброму казаку, лыцарю оно здорово, а немец умрет.
- Не возьмет его нечистая! Разве поздоровеет.
- Нет, не выдержит, пропадет немец.
- Докажу, что не пропадет. Позови сюда Герцика. Посмотрим, пропадет или нет.
- Послушай,говорил полковник Иван входившему Герцику, - у нас за спором дело: я ем свой любимый борщ и говорю, что он очень здоров, а Гадюка уверяет, будто для меня только здоров, а ты, например, пропадешь, коли его покушаешь. Бери ложку, ешь. Посмотрим, кто прав.
Герцик проглотил несколько капель борщу, и лицо его судорожно
искривилось, слезы градом пробежали по лицу.
- Что же ты не ешь? - спросил полковник.
- Бьюсь об заклад, с третьей ложки он отдаст богу душу, - хладнокровно заметил Гадюка.
- Я не могу; это не человечье кушанье, - сказал Герцик.
- Что ж я, собака, что ли?..
- От этого и собака околеет.
- Так я хуже собаки?
- Боже меня сохрани думать подобное! Это кушанье рыцарское, геройское, такое важное - а я что за важный человек... Я просто дрянь...
Е.Гребинка. Чайковский (Исторический роман.)